В чужие сани не садись

Євген Гребінка

Виновник дней моих! Я вам, любя душой,
В день ваших именин дарю сей плод досугов,
Примите вы его в знак милости ко мне.
Любовь сыновняя сей дар отцу приносит.
Она всегда чиста, как неба ясный свод;
Она невинна так, как музы вдохновенье.
Питающий ее вам предан, как певец
Привязан к лире той, с которой воспевает
Он дивные дела, преданья старины,
И войны, и любовь, и мир, и наслажденье.
Но что я говорю? Я боле вас люблю,
И после бога вы есть первый тот предмет,
Который более всего я почитаю.
Примите ж малый труд от сына своего.
Быть может, иногда, в часы отдохновенья,
На мой взглянувши дар, воспомните о мне.
Что ж может быть приятней этого для сына?

Легкодум.

Хитронов, мнимый приятель Легкодума.

Миловида.

Незнаева, тетка Миловиды.

Добров, дядя Легкодума.

Анетта, наперсница Миловиды.

Слуга.

Легкодум. Какая скучная жизнь стихотворца! Пиши, трудись целый день, целую ночь, и пяти стихов не выходит; но, правда, зато какая слава! Не успеешь выйти на бульвар, как все заговорят: «Вот идет стихотворец...» Малый!

Слуга. Чего изволите?

Легкодум. Поди возьми у портного новую пару платья, мне надо ехать в театр: посмотреть Лелева трагедию.

Слуга. Гм! Бери, а денег-то мало.

Легкодум. Держись, пока отпечатают мою поэму, а там уж у нас тысячи посыпятся...

Слуга. Когда-то посыпятся, а теперь сыпать надо,.. Правду дядюшка говорил...

Легкодум (перебивая его). Замолчи с своим дядей! Иди исполняй свое дело — и больше ни слова...

Легкодум (утирая платком лицо). Фу, как жарко!.. Однако Ванька хорошо напомнил мне о дядюшке. Я давно не получал от него писем. Может быть, он нездоров, а может быть — чего, боже сохрани — скоро сюда будет. Ну что, как завалится в Москву? Беда, а стихи не отпечатаны. Надобно присесть потрудиться и привести к концу, чтобы в случае, если он приедет, застал бы меня увенчанным лаврами... Начало, кажется, весьма хорошо! (Берет бумагу и читает.)

Давайте чай сюда! — хозяин закричал.
(Гомер, стоя в углу, еще стихи ворчал).
Давайте чай скорей, иль я вас всех прибью.